Разврат на корабле
Не менее серьезен при принятии решения о том, какая чаша весов перетянет на балансе «выживаемость — оперативность», и человеческий фактор, продолжает эксперт.
«Компьютеризация всего и вся, что есть на боевом корабле, развращает экипаж. Моряки теряют навыки и нюх, которые имели экипажи в эпоху, когда навигация осуществлялась по звездам. У них атрофируются инстинкты, которые позволяли капитанам вести суда вслепую в тяжелых погодных и боевых условиях», — говорит он.
Как пример Тимошенко приводит позорную историю американского крейсера Newport, экипаж которого настолько полагался на электронные мозги своего корабля, что когда на крейсере сломался компьютер, отвечавший за работу силовой установки, моряки не знали, как запустить двигатель.
«Посылать сигнал SOS им было стыдно, и они шли обратно в порт со скоростью какого-нибудь речного жабодава. А все потому, что в Военно-морской академии США курсантов уже не учат, как работает моторная установка и как ею управлять в ручном режиме. Это считается вчерашним днем. Ну примерно как в артиллерийских академиях не учат, как стрелять из пушки с чугунными ядрами», — рассказывает он.
Военно-морские флоты всех ведущих держав сейчас сталкиваются с парадоксом: каждый следующий «апгрейд» делает их не сильнее, а напротив, уязвимее.
В этой связи вспоминается другой голливудский фильм, «Аватар», где хорошие аборигены, вооруженные луками и стрелами и верхом на драконах, разгромили американский космический флот (правда, с помощью нескольких «диссидентов» из числа пришельцев-землян).
Горе от ума
Чрезмерная надежда на «умную» электронику в самом деле является ахиллесовой пятой американского и вообще любого современного флота, согласен полковник Михаил Тимошенко: «Эта проблема состоит из двух основных факторов — технологического и человеческого».
Технологический фактор заключается в крайней уязвимости цифровых систем от внешнего воздействия, что полностью соответствует принципу «надежность системы обратно пропорциональна ее сложности». Но логика гонки вооружений вынуждает военных конструкторов и стратегов идти именно по этому пути, говорит Тимошенко.
«Я ставлю себя на место командира американского крейсера, который решил внять предупреждению штурмана Пантера. Хорошо, я отключаю все цифровые навигаторы, спутниковую связь и водружаю аналоговый радар на самую высокую мачту. Мое поле зрения сразу ограничилось радиусом в 200—300 километров. Что там, за горизонтом — идет ли ураган, подкрадываются ли русские подлодки? Я этого уже не вижу», — объясняет он неразрешимую дилемму современного морского боя.
Флот как никакой другой вид вооруженных сил полагается на точность прогнозов — погоды, перемещения противника и другие. Отказаться от максимальной точности прогнозирования и оперативной морской разведки в угоду неуязвимости электронной начинки корабля — далеко не очевидное решение.
